Желя, она же Анжела, она же Анжи для подруг, пошла на вождение – все такие подруги крутые, пора бы и ей. Авось пригодится. сказано – сделано. И вот она уже там. Обучается.

Первым делом на все напутствия тренера она нахмурила брови. Вторым – сказала, чтоб и не думал говорить о приматах с гранатой. А не то она заведется.

На свое удивление она получила ответ – Я люблю, когда заводятся с полоборота.

И улыбочку такую сделал, что та просто очумела. И вот, дело пошло педаль и газ....опять на педали. Ах, как он потел тем временем, как та пыхтела...

— Столб, дурочка, столб!!!

— Да не кричи ты, вижу...так, тут где-то был еще один рычаг – и потянулась к его поршню.

Тот сказал – Давай побыстрее, нам еще один маневр надо сделать.

— Ну ладно, уговорил – сказала та и сказав – мммммм – принялась поглаживать член.

— Мне кажется, за рулем не тот, кто должен быть в данной ситуации – заметил он.

— Ну, ничего, мы можем поменяться -предложила та.

— Да ладно, - заявил он, в то время, как та продолжала свое занятие. –Ух, я и так напотелся, да еще и в свитере...ох, вот это да!

— И я тоже, папочка подарил мне этот свитер, он ужасно колется. Но я надеваю его, чтоб не обижать его.

— Так ты у нас папенькина дочка. Ясно.

— А ты у нас инструктор по вождению. Ясно.

На этой ноте и закончилось занятие. Далее пошло поинтереснее.

В этот раз она накосячила и тот принялся исправлять. Заодно та и делом исправила. А дело-то не хлопотное. Бери себе рот и открывай. Тот вел и приговаривал – Да не хватай так! Зубов нет на знаке. Захват на всю катушку!

Та же, не обращая внимания на его команды, завелась своим делом. Она словно была наедине с его орудием.

— Стоп! Нет движухи.

Но та по прежнему не внимала словам. И выпустила прибор из своих ротовых застенок после очередного сжатия.

— Слюни перечеркнуты! Нельзя слюнявить!

Ему пришлось держать ее за лицо. Чтобы убедиться, что ему ничего не прилетит на сиденье.

— Папочка бы тобой гордился – не осторожно обронил он, на радостях – если б знал, конечно. Но ему не следует.

— Да, повезло тебе, что он не знает, что ты домогся до меня, иначе тебе бы не поздоровилось.

— Домогся?? А ты ничего не напутала, сама же пристала.

— Ну и что, ты ж не возразил.

— Раз и ты не возражаешь, давай-ка продолжим – и потянулся снять ей свитер.

Он заметил, что свитер был другим и надеялся, что это не папонька ей подарил.

— Надеюсь, это не папочкин свитер.

— А что, если нет, я должна его тут же стягивать перед тобой, не поняла!

— Ну, я ж так, другой же – и стал стягивать... а та и руки подняла.

А под ним сюрприз – еще две майки, которые он снял точно так же. Ну и крутое белье с милым рисунком.

— Ну, насмотрелся, хватит! – был ее вердикт, а он только и начал пялится. А пялиться выдалось лишь на полушария белых мячей второго размера.

— Бабаны-кокосы, апельсиновый рай – напел он, прислонив две руки к бюсту с двух сторон.

— До завтра – кокетливо сказала Желя.

— Всем хороша – подумал он после – если б не досадное обстоятельство – она папенькина дочка. Лучше б была капитанская!

Дома он, мысленно рисуя ее силуэт, с закрытыми глазами надрачивал и вскоре член запульсировал. Встряска была настолько сильной, что охватила его всего. Со всех сторон, чему он очень удивился – на других у него не было подобного желания. Ну а после и феерия водопада.

— Эх, скоро мы ударим по газам – думал он блаженно, падая на кровать. Как звезда.

Желька же тоже подготовилась. Сначала она поразила его прекрасным воджением. А после – сладкий стол с трубочкой с кремом, пышкой и вареником. А в качестве прелюдии тот кое как уткнул член ей в бюст. От этого тот, словно воин решительно ринулся в бой.

— Презик на дорожном знаке! – напомнила та и достала из сумочки – невежа!

— Я думал, будет как в кино – оправдывался он – так романтично ж было.

— Ага, киношник. Папочка будет недоволен, если ты обрюхатишь меня – опять напомнила она про папочку.

И тот тут же надел нелюбимую вещицу на свой член. Который теперь был как в скафандре. Тем не менее, презики она подобрала самые тонкие. И, если б он не знал, не заметил бы этого.

— Слушай, а ты специально поставил машину там, где нас могут увидеть?- вопрошала та после их трения.

— Я так завелся, что мне это не помеха.

— Ой, там кажется, мой папочка идет!

— Ой, пригнись, пригнись! Пригнись на знаке.

— Вроде пронесло – сказала приколовшаяся Желя.

Между тем, за ними наблюдали желтороты в стороне. Но их они -то и не заприметили.

А тот выдал – До чего же ветреные бывают наши ученицы. Как только сядут за руль – тут же выкрутасы. То сосут, то еще что....

— Ну так что, я годна к вождению, Никифор Иванович? К вам же гинекологессу пришлось проходить. Вот и узнала. Мало ли.

— Ну, вообще-то годна. Очень даже годна. Не волнуйся. Только я к этим справкам не имею никакого отношения.

— А то есть разница – сказала та с ухмылкой и открыла дверь.

— Я не понимаю – это был эксперимент? -думал тот, опять надрачивая.

А ведь в машине даже и не развернуться особо. Но это ей было неважно. Ей же снова накатила эта картина – важняцкая врачесса и ее помощница. Ну почему они нужны? Даже не пришло на ум – А у меня папочка....

Просто по схеме. И непонятно зачем. И никто ей не ответил на вопрос – А чем крутить руль тогда?

Но они услышат от нее ответ, после того, как та рулила, сидя на инструкторе. И никто не догадался. Вот это езда так езда – аж окна запотели. И это в Ноябре.